А когда разогнали Последний Союз,

Много было страданий и горя,

И какой-то дебил поиграть предложил

По «Пиратам Карибского моря».



На игру заявилось шестьсот человек

И пятьсот было Джекворобеев.

В Голливуде метался во сне Джонни Депп,

Проклиная судьбу и Диснея.



Водоем на игре оказался один,

Да и тот, будто Боженька плюнул.

По поверхности вод плавал парусный плот,

Означавший пиратскую шхуну.



Мастера постепенно сбледнули с лица

И уныло ругалися матом,

Что пятьсот Воробьев на сундук мертвеца

Это, как ни крути, многовато.



Между тем Воробьи похватали мечи

И маньячить отправились резво,

Но в безлунной ночи не отыщешь ключи,

Особливо не будучи трезвым.



А один Воробей был особенно пьян,

И, в кустах очутившись с размаху,

Он внезапно в кустах обнаружил баян

И сыграл на нем что-то из Баха.



В тот же час у пруда помутилась вода,

И увидели Джеки, бледнея,

Что из сумрачных вод встал какой-то урод,

А на морде его были змеи.



И бесстрашно отряд закричал « Бу-га-га!»

«Ктулху фхтагн!» - им откликнулось эхо.

А вокруг, как мираж, развернулся пейзаж -

Это были развалины Р’льеха.



Тут чудовище с криком метнулось на них,

Стало прыгать и жвалами клацать.

И тогда Воробьи, почесавши свои,

Рассудили, что лучше с***ацца.



Подгоняемы страхом, бежали они

До ближайшей железной дороги;

Все мерещились им ледяные огни,

И жестокие Древние боги.



А лесник, матерясь, сдернул противогаз,

Вытер рыло зеленой клешнею,

Подобрал свой баян и исчезнул в туман,

В направленье пещер Метростроя.